- Проходите, Павел, садитесь.
Павел нерешительно огляделся по сторонам. Грязно-жёлтые стены, покрытые толстым слоем копоти, тусклое окно с клочьями паутины, верстаки, шкафы, ржавые металлические полки. В шкафах висят старые спецовки, заляпанные краской и маслом комбинезоны. Полки и верстаки заставлены грязными деревянными ящиками с инструментами, между которыми беспорядочно валяются груды гвоздей, болтов, мотков проволоки и прочего металлического хлама. Какое, однако, радующее глаз зрелище после унылого парфюм-салона с неприлично чистыми стенами, неоновой вывеской и рядами кристально чистых стеллажей. Приободрившись, Павел подошел к колченогому стулу с покосившейся спинкой и уверенно уселся на него. Стул приятно заскрипел под тяжестью массивного тела. Напротив стула стоял стол, точнее импровизированное подобие стола – широкая доска, положенная на ящики из-под бананов, уставленная пустыми пивными бутылками и пепельницами с грудой окурков. Главным украшением стола служили огромные грубые черные ботинки с рифлёной подошвой, принадлежавшие бородатому мужику лет сорока, непринуждённо рассевшемуся с другой стороны. Павел перевел взгляд с ботинок на серо-бежевые штаны из плотной ткани, которая, однако, вовсе не скрывала манящей плотности ног их владельца, а ближе к животу даже топорщилась приятным на вид бугорком. Над ним выпирал симпатичный живот, скрытый клетчатой фланелевой рубахой, поверх которой была накинута старая потертая джинсовка. Павел немного задержал взгляд в том месте, где из-под полурасстегнутой рубахи выбивались густые волосы, гораздо более тёмного цвета, чем немного выцветшие на солнце усы и борода мужика. В правом ухе красовалось простое металлическое кольцо. На джинсовой, под стать куртке, бейсболке выделялась коричневая надпись "Teddy-Bear".
Бородач поймал взгляд Павла, хитро подмигнул и сказал:
- Можно на "ты", кстати, если не против.
"Какие у него ясные голубые глаза", - подумал про себя Павел, а вслух сказал:
- Нет, не против.
- Ну тогда привет, Паш. Меня Мишей зовут. Не стесняйся, здесь все свои. Значит, ты на бетономешалку?
- Есть такое дело.
- А опыт есть?
- Да я в танковых войсках служил!
- Ого, уважаю. А потом где работал?
Павел замялся. Нехотя выдавил из себя:
- В парфюм-салоне. Сначала менеджером по продажам, затем консультантом по дизайну, сказали, у меня эстетическое чутьё...
- Ну ты даёшь, эстет, - ухмыльнулся Миша. – Да ладно, не тушуйся. Я пошутил. Знаю я вас, танкистов, как приедете с полигона, не успеете до казарм доехать, танк уже как чайник изнутри дымится. Усы-то там приучили отращивать? Классные, кстати усы, я люблю такие рыжевато-соломенные. Помню, был у меня один знакомый танкист, так мы с ним ух... Ну да ладно. А к ассенизаторам не хочешь? Им как раз новички нужны, не хватает компании в последнее время. Там такие парни, мощные, плотные, крепкие, у каждого этот, э-ээ, кулак - во!
Миша снял ноги со стола, наклонился вперёд и продемонстрировал свой мохнатый кулак. Его размеры завораживали и почему-то порождали смутное неудобное ощущение в нижней части таза. Павел слегка поёрзал на стуле, отчего тот опять приятно заскрипел.
- В общем, спускаются они в канализацию и гудят там целыми сутками, прямо как шахтёры в забое. Ну, у нас-то настоящих шахтёров нет, таких как на Украине, не говоря уже об Англии. Не развито ещё шахтёрское движение в стране. Есть, конечно, Кузбасс и в Ростовской области немножко, но это жалкое подобие, тамошние шахтёры только так себя называют, а на самом деле постоянно срутся между собой и всё. Срутся – не в смысле "копрофилия", а в смысле не могут договориться, кто из них больший шахтёр. А наши ассенизаторы хоть и спускаются не в шахту, а в канализацию, но у них почти всё как в Европе. У них там под землей даже постоянная тёмная комната имеется. Настоящая, а не так, как в Кузбассе – веерное отключение электричества. Ну, а кому нравится при свете – пожалуйста, фонарики на касках, ручные фонарики, красные фонарики как на стройке. На стройке...
Миша вдруг замолчал и о чем-то задумался. Взгляд его был устремлён вверх, по направлению к свисающему с потолку плафону в виде алюминиевой тарелки с тусклой лампой на 25 ватт. На лице застыла мечтательная улыбка. Павел подождал немного и решил напомнить о себе лёгким кашлем.
- Ах да, стройка. Но на стройке мест уже нет, так что извини. Так как насчёт ассенизаторов, пойдёшь?
Павел отвёл взгляд в сторону, вздохнул, потёр руки.
- Знаете... э, знаешь, Миш. Я, честно сказать не очень люблю это направление. Тем более понимаешь, у них же плети, ремни, упряжь, "харнесс", так сказать. Не по мне всё это. Или я пока ещё не привык. Кроме того, - Павел ещё больше замялся и, собравшись с духом, продолжил, - меня привлекают постарше. Вкус, можно сказать, такой.
- А, ну тогда тебе точно на бетономешалку, - дружелюбно отозвался Миша. - Или к дальнобойщикам. У них общая команда, только сейчас дальнобойщики по трое ездят. Прикололись как-то по пьянке, а потом так и пошло. Там в кабине сзади есть лежак, большой такой, двое точно вмещаются без всяких проблем. Один рулит, а двое лежат сзади. На остановках и ночёвках места всем троим хватает. Только не высыпаются парни, - многозначительно добавил Миша. – Так вот, а дяде Юре, Юрию Леонидовичу то есть, пары не хватило. Раньше у него в напарниках был Володька-Бензовоз, только его жена застукала, пришлось парню залечь на время. Юрий Леонидович и сам шифруется, он же тоже женатый. Работает, кстати, модельером. Жена думает, он поехал на показ мод, платья там новые примеряет всяким звёздам, деньгу дополнительную зашибает, а наш дядя Юра в это время по бензовозам, проказник. Эстет, как и ты, хе-хе. Да ладно, опять шучу. Такие вот проблемы. Ты, кстати, не против женатых?
- Да нет. У нас в танковой части много таких было.
- Ну и хорошо. Мне кажется, вы с дядей Юрой найдёте общий язык. Давай тебе фотку покажу, а то вдруг ещё не понравится, надо же заранее определиться.
(Блин, спать хочу не могу... хватит, пожалуй - пока что, или совсем, Propp) :0)
